Вы здесь
Летописное лето
* * *
Вернейшее мое, мой Иоанн и Марк,
С глагола начинающие время,
Два месяца весны: февраль и ранний март,
Свет пре- и прибывающий над всеми.
И осень — тоже вся, как птенчик в кулаке:
С Ильи-пророка до Преображенья.
Свет, убывающий к Матфею и Луке
По правилам энергосбереженья.
* * *
Кому-нибудь, кто свищет так, как я, —
Смешно, случайно.
За неименьем соловья,
Допустим, чайник.
Кому повем — но если бы печаль —
Позор бессилья:
Свистел себе, а горлом хлынул чай,
И пламя погасили.
* * *
На сколько же здесь бутылок и кружек?!
Прямо озерный сквозняк.
Где-нибудь из-за такой лужи
Началась бы племенная резня.
Одни бы ушли, плацдарма
Не взяв, и другие, сгинув
В безводье, — а нам ее даром,
Считай, не считая ангины.
Цветка не дождавшись из посоха,
С этих на те берега
Перехожу к тебе, аки посуху,
В резиновых сапогах.
* * *
…где ни прорех не убежит, ни тленья
чудесная невидимая ткань,
двор — не колодец, а стакан,
граненный панорамным остекленьем, —
меняет цвет, как будто бы в растворе
лимонный светится кружок
больнее, ярче — и ожог
горит в задуманном узоре.
…где быть двору, как миру, пусту,
где все уже разведено,
ледок ломается, нет, дно
с неслышным и чудесным хрустом.
* * *
По-македонски, в два ведра
Гнездо отмыто родовое.
Одно окошко со двора.
(Замерщик говорит, кривое.)
И до единственной земли
Теперь здесь ближе, чем когда-то.
Уже поддался флизелин,
С двух пенсий клеенный в девятом.
Как очертания морей,
Проступят с двух сторон несвета
Где пятна от календарей,
Где неразмокшая газета.
И — наконец, подметено —
Посмотришь празднично, подробно
В свое единое окно.
А что, действительно, удобно.
* * *
Большой симфонический… под руководством… впервые
В то первое нам летописное лето
На струнных (не всех), но уж точно во все духовые,
Где скрипка ведет, но уводит легчайшая флейта,
Дешевый мотив, для которого хватит дуделки,
Во все духовые и струнные (все-таки все!)
Играет, играет — чтоб детской цветной самоделкой,
Слетая с иголки, летела для нас карусель.
Так ставят любовь в оркестровой чужой обработке
И слушать велят, и ослушаться жаль — до того,
Пока не споешь, не сыграешь две чистые нотки,
А там что дуделка, что скрипка, да хоть ничего.