Вы здесь
Сеностав
Владимир КОРНИЛОВ
КУЗНЕЦ КОРНИЛА
Он не водил компаний бражных,
Не хороводился весной,
Но вот в Николин день однажды
Заслал сватов к вдове одной.
Венчал его с соседкой Фросей
В церквушке сельской рыжий поп.
И всю деревню в ту же осень
На свадьбе тряс хмельной озноб.
Отец напутствовал сурово:
«Ты, сын, про счастье не долдонь!
Оно серебряной подковой
Само не ляжет на ладонь!»
И день спустя у кузни старой
Корнила был уже с женой.
Вновь наковальня от ударов
Обряд творила грозный свой.
Бугрились руки мышцей каждой.
Пудовый молот: выдох-вдох.
С лицом, покрытым едкой сажей,
Он был красив, как в гневе Бог...
В поющем пламени горнила,
Нагрев до белых брызг металл,
Прапрадед мой — кузнец Корнила
Мою фамилию ковал.
НА ДЕЛЯНЕ
С чем сравнить материнскую силу?
На исходе январского дня
Мать, обнявши седую осину,
Родила на деляне меня...
Лес был полон рабочего люда.
Пели пилы, и ухал колун.
Каркал ворон, встревоженный гудом,
Одряхлевший, как старый колдун.
Каркал ворон, встревоженный гудом,
Одряхлевший, как старый колдун.
Храп озябших коней от мороза,
Говор баб, нагружавших дрова, —
Всё вдруг смолкло, когда у обоза
Возле нас хлопотала вдова.
Всё вдруг смолкло, когда у обоза
Возле нас хлопотала вдова.
Дед, склонившись над крошечным чудом,
Мял ушанку и часто моргал:
«Эй вы, бабы! За внука не худо б
Четвертинку да кус пирога!»
«Эй вы, бабы! За внука не худо б
Четвертинку да кус пирога!»
И, укутав нас тёплым тулупом,
Вожжи в руки ѕ и прямо в село.
Вслед судачили бабы: «Не глупо ль ѕ
На деляну родить понесло?!»
Вслед судачили бабы: «Не глупо ль ѕ
На деляну родить понесло?!»
... Недороды да бедность по сёлам.
Даже песни не пелись без слез.
Дед же въехал в деревню весёлым:
«Мужики! Пополненье привёз!»
* * *
Дед же въехал в деревню весёлым:
«Мужики! Пополненье привёз!»
* * *
Анатолию Горбунову
Я деревню из детства
Через годы пронёс.
Мне досталось в наследство
Просо вызревших звёзд,
Через годы пронёс.
Мне досталось в наследство
Просо вызревших звёзд,
Баня черная, веник,
Горечь листьев берёз,
И клубника без денег,
А не рубль за горсть.
И клубника без денег,
А не рубль за горсть.
...Детство то, озорное,
Как мираж, далеко,
Там дымится парное
По утрам молоко,
Там дымится парное
По утрам молоко,
Там босые дороги
Под мычанье и гул
За лесные отроги
Убегают в июль.
* * *
За лесные отроги
Убегают в июль.
* * *
Н.И. Золотарёву
Запели петухи
Свой гимн на всю округу.
Проснулись пастухи ѕ
И жизнь пошла по кругу...
Во мгле ещё заря,
Но мрак ночной редеет.
…И свет земной творя,
Господь о нас радеет.
Он шлёт свой первый луч
Сквозь дымную завесу,
Смахнул остатки туч,
Рассыпал трель по лесу...
Набрав лучей в горсти,
Посеребрил озера.
Смотрю ѕ не отвести
Восторженного взора...
На сердце благодать
От музыки и света.
…И я готов страдать,
Чтоб вновь увидеть это.
СЕНОСТАВ
Здравствуй, лето моё падунское! —
Смех и песни под щебет птах, —
Здесь раздолье лугов июньское!
Шаг упруг и широк размах.
Косы только над лугом тенькают.
Дали вызвонил сеностав.
Косари, словно войско Стенькино,
В этом буйном разгуле трав...
Небо светится синим донышком,
Распогодилось — знай коси!
Сверху огненной птицей солнышко
Сторожит сеностав Руси.
В СТРАДУ
Вновь на селе забыли люди роздых:
С июльским зноем подошла страда.
На диких травах настоялся воздух,
И сеном пахнет в родниках вода.
И лишь в окошках свет зари забрезжит,
Шумнёт пастух ѕ и только был таков.
А кто заспит, собаки тем набрешут,
Что мужики ушли до петухов...
А в полдень бабы, позахлопнув ставни,
Несут обед да пиво для косцов
И ловят взглядом в буйном разнотравье
С отцами увязавшихся мальцов.
А мужики поглощены работой,
Но жён своих узрев издалека,
Неторопливо, вроде с неохотой,
К ним подаются в тень березняка.
И, отобедав там с домашним пивом,
Глядят на жён уже повеселей.
Иной косец щипнёт свою шутливо,
А та ему: «Да ну вас, кобелей!»
И мужики, стряхнув с себя усталость,
Уйдут вершить зароды дотемна.
В деревне только немощная старость
От жарких дел в страду отстранена...
Погаснет день. Осядут в травах тени.
Дохнет прохладой сумрак от реки.
Речные ивы, замочив колени,
Уронят в воду пыльные платки...
И мужики, уж затемно шагая
Тропинкой среди зреющих овсов,
Несут устало дрёму иван-чая
Да на руках уснувших огольцов.
БАРЫШНЯ ОСЕНЬ
Небо бездонно от просини.
Смехом искрится река.
...Барышня, нам не до осени:
Мы Вас не ждали пока.
Что же Вы лету перечите, —
Если ещё зелены
Сопки на всём междуречии,
Женщины счастьем пьяны.
Если блестящими нитями
Марево веет с полей.
...Барышня, Вам по наитию
Чудится крик журавлей.
Зреет их грусть над болотами
В зареве солнечных вьюг.
Ими ещё не налётаны
Первые стёжки на юг.
Это приснился Вам давешний
В золоте весь окаем.
...Осень, откуда Вы, барышня,
В ярком наряде своём?
* * *
О, как прекрасен зимний лес,
Одетый в иней!
Над ним струится свет небес
Прозрачно-синий.
И синим звоном тишина
Над головою,
И слух напрягся, как струна,
На всё живое...
Лишь дятел где-то в вышине
Над сонной Обью
Стрельнёт по этой тишине
Короткой дробью.
Да пламя рыжего хвоста,
Как след кометы,
Мелькнёт в заснеженных кустах,
Мелькнёт — и нету.
...И луч сквозь кружево вершин,
Пробившись с неба,
Коснётся сумерек души
Мерцаньем снега.
* * *
Посмотри, как высветила осень
Дальние отсюда берега!
Сквозь её пронзительную просинь
Подступила к берегу тайга.
Всё в природе близко и знакомо,
За версту дотянешься рукой
До тайги, охваченной истомой,
До звезды над утренней рекой.
Свой гимн на всю округу.
Проснулись пастухи ѕ
И жизнь пошла по кругу...
Во мгле ещё заря,
Но мрак ночной редеет.
…И свет земной творя,
Господь о нас радеет.
Он шлёт свой первый луч
Сквозь дымную завесу,
Смахнул остатки туч,
Рассыпал трель по лесу...
Набрав лучей в горсти,
Посеребрил озера.
Смотрю ѕ не отвести
Восторженного взора...
На сердце благодать
От музыки и света.
…И я готов страдать,
Чтоб вновь увидеть это.
СЕНОСТАВ
Здравствуй, лето моё падунское! —
Смех и песни под щебет птах, —
Здесь раздолье лугов июньское!
Шаг упруг и широк размах.
Косы только над лугом тенькают.
Дали вызвонил сеностав.
Косари, словно войско Стенькино,
В этом буйном разгуле трав...
Небо светится синим донышком,
Распогодилось — знай коси!
Сверху огненной птицей солнышко
Сторожит сеностав Руси.
В СТРАДУ
Вновь на селе забыли люди роздых:
С июльским зноем подошла страда.
На диких травах настоялся воздух,
И сеном пахнет в родниках вода.
И лишь в окошках свет зари забрезжит,
Шумнёт пастух ѕ и только был таков.
А кто заспит, собаки тем набрешут,
Что мужики ушли до петухов...
А в полдень бабы, позахлопнув ставни,
Несут обед да пиво для косцов
И ловят взглядом в буйном разнотравье
С отцами увязавшихся мальцов.
А мужики поглощены работой,
Но жён своих узрев издалека,
Неторопливо, вроде с неохотой,
К ним подаются в тень березняка.
И, отобедав там с домашним пивом,
Глядят на жён уже повеселей.
Иной косец щипнёт свою шутливо,
А та ему: «Да ну вас, кобелей!»
И мужики, стряхнув с себя усталость,
Уйдут вершить зароды дотемна.
В деревне только немощная старость
От жарких дел в страду отстранена...
Погаснет день. Осядут в травах тени.
Дохнет прохладой сумрак от реки.
Речные ивы, замочив колени,
Уронят в воду пыльные платки...
И мужики, уж затемно шагая
Тропинкой среди зреющих овсов,
Несут устало дрёму иван-чая
Да на руках уснувших огольцов.
БАРЫШНЯ ОСЕНЬ
Небо бездонно от просини.
Смехом искрится река.
...Барышня, нам не до осени:
Мы Вас не ждали пока.
Что же Вы лету перечите, —
Если ещё зелены
Сопки на всём междуречии,
Женщины счастьем пьяны.
Если блестящими нитями
Марево веет с полей.
...Барышня, Вам по наитию
Чудится крик журавлей.
Зреет их грусть над болотами
В зареве солнечных вьюг.
Ими ещё не налётаны
Первые стёжки на юг.
Это приснился Вам давешний
В золоте весь окаем.
...Осень, откуда Вы, барышня,
В ярком наряде своём?
* * *
О, как прекрасен зимний лес,
Одетый в иней!
Над ним струится свет небес
Прозрачно-синий.
И синим звоном тишина
Над головою,
И слух напрягся, как струна,
На всё живое...
Лишь дятел где-то в вышине
Над сонной Обью
Стрельнёт по этой тишине
Короткой дробью.
Да пламя рыжего хвоста,
Как след кометы,
Мелькнёт в заснеженных кустах,
Мелькнёт — и нету.
...И луч сквозь кружево вершин,
Пробившись с неба,
Коснётся сумерек души
Мерцаньем снега.
* * *
Посмотри, как высветила осень
Дальние отсюда берега!
Сквозь её пронзительную просинь
Подступила к берегу тайга.
Всё в природе близко и знакомо,
За версту дотянешься рукой
До тайги, охваченной истомой,
До звезды над утренней рекой.